Слово товарищу Сталину! - Страница 97

Статью особенно полезно читать и штудировать мелкотравчатым, мегафонным «вождям» левого толка, которые, едва собрав митинг в несколько тысяч человек и придя в восторг от собственного успеха, тут же начинают «игру в захват власти», разбрасывают направо и налево ничем не подкрепляемые угрозы и обещания, толкают людей на неоправданные жертвы, строят свою популярность на фразе, а не на деле.

Таким деятелям, как и всяким другим, следует время от времени определять меру своего реального влияния, проводить смотр своих структурированных, организованных, идейно спевшихся и целеустремленных сил, проверять правильность и действенность выдвигаемых политических лозунгов. Великим уроком, сформулированным в «Октябрьской революции...», служит положение о том, что «для победы революции... требуется... чтобы сами массы убедились на собственном опыте в правильности этих лозунгов». Иначе ни о каком продвижении вперед не может быть и речи.

3. Диалектика партийной жизни.

Из доклада на VII расширенном пленуме Исполкома Коминтерна «Еще раз о социал-демократическом уклоне в нашей партии» 7 декабря 1926 года. Заголовок составителя.

Важнейшей причиной поражения КПСС является то, что она десятилетиями не анализировала и не разрешала противоречия внутрипартийного развития, более того, не признавала и скрывала их.

В центральном аппарате партии уже в 60-х годах ощущалось противостояние двух кланов — тяготевшего к социал-демократии, евро- и американо-реформистского и традиционно советского, в котором было намешано многое — от ностальгии по «порядку» сталинский поры до дерзости творческого ленинизма.

К сожалению, это противостояние, сказывавшееся в особенности на решении вопроса о приоритете внутренней и внешней политики, теоретическом обобщении пройденного пути и выработке реалистически х перспектив, не было разрешено конструктивным образом. Многое зависело от личности «вождя», а поскольку таковая, как правило, оказывалась посредственной, то от тех, кому он «дал ухо», то есть к чьим советам прислушивался.

Вот почему без видимых обществу конфликтов и столкновений ЦК КПСС при М. Горбачеве стал проводником курса, прямо противоположного провозглашавшемуся. А. Ципко выложил правду-матку, признав правоту французских журналистов, писавших «в начале перестройки о том, что очагом контрреволюции в СССР является штаб коммунизма, ЦК КПСС...» (Яковлев А. Предисловие. Обвал. Послесловие. М., 1992, С. 4). Никто не опроверг это парадоксальное заявление, ибо ЦК КПСС и в самом деле был ареной столкновения противоположных социально-классовых группировок, отражавшего состояние приглушенной классовой борьбы в обществе.

Со времен Ленина многие противоречия в партии снимались методом открытых массовых чисток. Это порой означало огромную убыль членского состава, но зато резко повышало качество парторганизаций. Чистки проводились «на миру», в беспартийной аудитории и тем самым служили формой обратной связи с массами трудящихся, проверки и контроля ими каждого коммуниста. Очевидно, в ходе этих кампаний далеко не всегда соблюдался политес, допускались грубости, деформировались судьбы, но иного, более действенного механизма самоочищения партия, рассчитывающая на доверие человека труда, не имела и иметь не могла...

Выше я уже писал об оттенках в поведении работников аппарата ЦК 60-х годов. Это было своего рода отражением не только внешнего, «заграничного» влияния, но и процессов, протекавших в стране. Если хрущевизм можно было, с определенными оговорками, назвать «кулацкой реакцией на диктатуру пролетариата», то есть отрыжкой из далеко неоднозначного прошлого такого явления, как бухаринщина, то тут речь идет о том, что совершалось вокруг нас.

Я имею в виду наложение на естественный для социализма процесс стирания существенных различий между трудящимися классами, между людьми физического и умственного труда, между городом и деревней другого, нездорового процесса возвратного эксплуататорского классообразования, предопределяемого попустительством в отношении стихийно растущей теневой экономики, коррумпированностью, а значит, и обуржуазиванием части управленческого аппарата.

И хотя, к примеру, «шестидесятники», сами собой прославленные как голуби — вестники либерализации и позорно предавшие народ в угоду торжествующему горбизму-ельцинизму, будь то Е. Евтушенко или В. Загладин, Г. Шахназаров или Б. Окуджава, Л. Абалкин или И. Фролов, Г. Арбатов или Р. Ростропович, возмутились бы и завопили, что это не про них говорится, следует категорически заявить: «Очень даже про вас. Вы сами этого хотели и десятилетиями этого добивались. Рыночной демагогией вы отравили мозг миллионов сограждан. Ваш коллега, бумажный генерал Д. Волкогонов, планировал расстрел из танков Дома Советов, а песенки Окуджавы, транслировавшиеся 3—4 октября 1993 года по радио, дурманили слушателей, заглушая разрывы снарядов и вопли погибающих...»

«Можно и нужно идти на всякие соглашения с инакомыслящими внутри партии по вопросам текущей политики, по вопросам чисто практического характера, — считал Сталин. — Но если вопросы эти связаны с принципиальными разногласиями, то никакое соглашение, никакая «средняя» линия не может спасти дело. Нет и не может быть «средней» линии в вопросах принципиального характера. Либо одни, либо другие принципы должны быть положены в основу работы партии. «Средняя» линия по вопросам принципиальным есть «линия» засорения голов, «линия» затушевывания разногласий, «линия» идейной смерти партии».